Дзэн-Буддизм - оружие самурайского духа


ДЗЕН БУДДИЗМ


Хотя символом самурая являлся меч, главным оружием буси был его дух. Меч же — лишь продолжение самурайского духа. На поле боя, где свистели стрелы и повсюду витала смерть, воин должен был уметь не только сохранить ясность ума, но и заставить себя мыслить и действовать гораздо быстрее, нежели в обычной обстановке, чтобы использовать даже малейшие шансы для победы и выживания на поле боя. Поэтому самураи стремились исследовать и развивать возможности своего духа, и в этом им помогали мастера дзэн-буддизма, ставшие наставниками многих прославленных буси.

Так, например, особую известность приобрел дзэн-ский монах Такуан Сохо, под влиянием которого находились такие несравненные мастера меча, как Миямото Мусаси и Ягю Тадзима-но ками Мунэнори. Такуан Сохо оставил после себя несколько основательных трудов, обращенных к мастерам фехтования, где пояснял, как следует воину вести себя во время смертельного поединка, о чем думать и как управлять своим сознанием. В своем труде «Фудо тёсинмёроку» — «Таинственные свидетельства вечной мудрости» — Такуан писал, что смысл дзэнского искусства меча заключается в постижении воином свободы и текучести сознания, в умении вообще ни на чем не фиксировать своего сознания, быть легким, как воздух, и бесформенным, как вода. Сознание должно наполнить собой все тело, как вода — губку, быть везде и нигде. Если же сознание воина зафиксировано на чем-то, хотя бы даже на желании победы, то настоящей победы ему никогда не достичь. Ведь согласно дзэну, любая привязанность, любая зафиксированность сознания сковывает воина, словно цепями, и лишает его текучести, будто прибивает железными гвоздями к какой-нибудь конкретной форме. А привязанность к форме — это смерть; непривязанность, текучесть, бесформенность — это свойство жизни, это то качество, что дает воину победу в смертельном поединке.

Да и противопоставление жизни и смерти с точки зрения дзэна — это заблуждение, ведь и жизнь, и смерть — это всего лишь категории рассудка, не имеющие своей собственной реальности; сама же реальность — неописуема, вне терминов ее описания. Тренированный в дзэнском духе самурай во время поединка был вне жизни и смерти. В смертельном бою для самурая единственной реальностью оставалась его непреклонная воля, материализованным воплощением которой служит меч — «душа самурая». Так, однажды один из учеников спросил Такуана Сохо, как воину следует поступать, когда он находится между жизнью и смертью. Такуан посоветовал ему прежде всего «убить жизнь и смерть» в собственном сознании, и тогда останется один только меч, символизирующий вселенского будду Вай-рочану, а уж как обходиться с мечом, самурай должен хорошо знать и сам.

Упоминавшийся уже знаменитый воин-монах Уэсуги Кэнсин оставил своим последователям такой совет: «Те, кто склонен цепляться за жизнь, как правило, долго не живут; глядящие же прямо в глаза смерти так просто ей не сдаются. Все дело заключается в настрое мыслей. Обретите власть над своими мыслями, и вы поймете, что в вас есть нечто, что стоит выше рождения и смерти, что в воде не тонет и не горит в огне. Тот же, кто боится расстаться с жизнью и боится встретить объятия смерти, не может быть хорошим воином...».

Дзэнские практики делали сознание самурая быстрым и ясным, благодаря чему он мог предвосхищать самые неожиданные действия противника и побеждать его уже до того, как взяться за меч. Особое состояние называлось му-син — отсутствие мысли, что означает не тупость, а остановку потока бессмысленных и хаотичных обрывков мыслей, роящихся в сознании обычных людей. Самурай, обретший состояние му-син, начинал мыслить своим мечом, и движения его приобретали спонтанность и естественность.


А.Ю.Синицын